_{Ø я плод первоапрельской шутки, как люблю я шутить, хотя не сложно догадаться, когда твоя мать родила тебя в четырнадцать. ей было четырнадцать [ирэн — выглядела она на весь двацарик], ему семнадцать [ричард  // он же говорящий дик — очевидно был тупее четырнадцатилетки.]
Ø ребёнок без живого примера счастливой семьи, где каждый сам за себя. на попечении бабушек [ирма и колетт / самые душное старичье на свете] и дедушки [единственного мужика, которого уважаю по сей день.] запах свежеиспечённых пышек и жесткие рамки в проявлении чувств к ребёнку, из-за военного прошлого деда — самые яркие воспоминания.
Ø развод и делёжка всего, включая десятилетнего меня. бесконечная ругань и побои отца, стоило остаться на каникулах в пасмурной англии, куда он рванул сразу после разрыва с матерью. я желал быть таким, каким меня хотят видеть, чтобы понравиться. много лицемерия в словах и поломанная детская психика. безразличие окружения научила не полагаться ни на кого, кроме себя.
Ø жизнь заиграла новыми красками, стоило маме наладить свою личную жизнь, а папе увлечься новыми начинаниями в его микро-бизнесе. наконец меня оставили в покое, я мог полностью погрузиться в свое отрочество, не опасаясь того, как закончиться этот день. новый хахаль мамы — абсолютно беспонтовый тип, мямля, вечно выглаженный, но при деньгах. каждый раз будучи одна, мама сходила с ума и буквально крушила всё в пьяном угаре. однажды, именно в одну из таких ночей, в момент ее блэкаута, я наткнулся на остатки кокаина, на тумбочке в ровном рядочке. я видел, как это делала она раньше, не долго думая, я повторил эту манипуляцию. слизистая загорелась адских пламенем, я пожалел в тот же момент о содеянном. это был мой первый раз, но увы, не последний.
Ø школа, друзья, спортивные занятия до глубокого вечера, типичное расписание с редкими изменениями. моя жизнь мне нравилась, не считая некоторых моментов. в шестнадцать я впервые начал планировать будущее, когда в разговоре с друзьями стало ясно, что почти все они определились и распланировали будущее поминутно [ясно, что все они сожрут говна в исполнении заданных целей], но я как никогда загорелся стать «кем-то», кто не будет пустым звуком в атмосфере.
Ø отец давал о себе знать крайне редко, после навязчивого упоминания обо мне от мамы в разговоре по телефону. единственное, по какому поводу они общались — это алименты, которые приходилось вытряхивать с него разными ходами, чаще угрожая судебной волокитой, которую так сильно старался избежать ричард. каждое лето я приезжал к нему, как на работу, буквально. открыв своё маленькое кафе, летом, как и большинство, он набирал студентов на ограниченный срок. где подзаработать школьнику на карманные расходы, у меня выбор не стоял. кажется, папа уже мечтал, как его сын однажды возьмет всё под своё правление и его бизнес не обанкротится, а будет жить вечно, заставляя его гордое имя звучать и после его смерти. французское кафе в лондоне под началом немца — самое убогое, что я слышал в своей жизни.
Ø заканчивая десятый класс, ирэн пришла к выводу, что мой английский нуждается в практике, а где получить ее, как не в лондоне у отца? чаще я отмалчивался от ее выходок, считая, что это проще, чем ввязываться в полемику с морально неустойчивой женщиной, но в этот раз я впервые решил высказать всё, что думаю. я упомянул ей все проколы по моему воспитанию, все её объёбанные в мясо вечеринки и стоны на стеной, пока ее хуёвые друзья пускали её по кругу. её реакция была простой, я переезжаю к ричарду и это не обсуждается. мне было от силы пятнадцать, я не мог ничего сделать.
Ø я бы мог долго распинаться по поводу того, какие грустные прощания были у нас с друзьями [ложь] или как много их слёз было пролито [правда]. всё дело в том, что всю свою жизнь я не мог понять, кто я. не мог понять, в чьем обществе есть мне место. где я раскроюсь, а где буду существовать по установке. всё это дешёвая симуляция, а я в ней актёр. супер популярный мальчик района, это был отличный шанс что-то изменить в месте, где я никто.
Ø отец встретил меня ярко, с закатанной вечеринкой в честь приезда его сына [на самом деле повод позвать своих новоиспечённых друзей, коренных британцев], он при каждом удобном случае любил сделать акцент на том, как он горд своим положением и тем, чего достиг. не редко мог уколоть меня за мои увлечения в дизайне, которые только укрепились со временем, когда я начал учёбу в новой школе. именно в родном городе я заработал свои первые деньги на кастомном шмоте, затрачивая меньше средств, больше генерацию идей.
Ø кафе терпело убытки, люди проходили мимо. признаться честно, я давал этой забегаловке меньше, чем оно прожило в целом. ричард всё чаще психовал, всё чаще выходил из себя. я уже был слишком взрослым, чтобы он мог срываться на меня, однако он пытался, это всегда заканчивалось кровью на моих и его кулаках. репутация в школе слыла, как о плохом парне, ходячая неприятность, о котором в тайне мечтает каждая старшеклассница, дабы прожить свою маленькую «эйфорию роллеркостера», но по факту, я был тем же винсентом с синдромом неполноценности, но об этом не обязательно ждать каждому.
Ø терпеть не могу этот город, ненавижу отца, ненавижу мать за то, что отправила меня в этот пластмассовый закуток, чтобы строить свою жизнь заново. ненавижу улыбаться, когда вены на висках надуваются от напряжения обилия лжи в простом действии. ненавижу желать «хорошего дня» клиенту, пока доживаю до следующего перекура и мечтаю сплюнуть сгусток яда в его кофе. в моей жизни слишком много «ненавижу» и слишком мало смысла. но почему-то я все еще не теряю надежду исправить все, что-то продолжает меня держать в этом городе.}